Мой ребёнок - Индиго - 2
-- И больше чтобы я таких игрушек в нашей школе не видела, - толстый, как разваренная сарделька, палец светкиной учительницы закачался перед моим носом. Из озорства я хотел сделать вид, что собираюсь его откусить, но и жена-1 и жена-2 настоятельно предупреждали меня на предмет хулиганства и приводили тезис "Светлане там ещё много лет учиться".
И я вежливо дослушал этого сисястого монстра; Виктория Ивановна Рябокобылко, ведущая первый-А класс и называющая детей "эти изверги", не заслуживала у меня ни уважения, ни приязни.
Потом мы вместе шли домой и Светка клятвенно обещала никогда - (Папа, ну честное слово!!!) - не брать никого из новоприобретённых "друзей" с собой в школу.
Вчера дочка вздумала похвастать перед одноклассниками настоящим Буратино. Она не учла одного факта - мальчишка, он провёл большую часть своей жизни в виде полена в каморке пьяницы столяра, что был лучшим другом шарманщика. Из их застольных бесед и черпал свой словарь деревянный оболтус.
Всего за один день, ударными темпами, Буратино обучил весь первый А виртуозно ругаться.
Не умеющие толком читать дети с удовольствием составляли сложно подчинённые предложения с многочисленными прилагательными.
Сначала мне пришла в голову интересная мысль - ведь если книжный Буратино вроде как из Италии, то и ругаться он должен на итальянском, но потом я рассудил - если русская девочка читает русскую книжку, то для девочки все персонажи тоже русскоговорящие.
Как только Светка уверилась на сто процентов, что я больше не сержусь, то тут же достала из рюкзачка отданного педагогиней Рябокобылко (Заберёшь завтра вместе с отцом !) Буратино.
Так втроём мы и вернулись в нашу, с недавних пор очень весёлую, квартиру.
После того как был окрыт светкин феномен, прошло около месяца и кое-как все устаканились. Я, Светка, жена-1, жена-2 и прочие.
Конечно вначале жена-1 несколько обиделась и отправилась пожить со своей матерью (чур меня! чур!), но потом, здраво рассудив, что довольно глупо дуться на своего мужа, живущего с выдуманной дочкой женщиной, которая, кстати, твоя версия. Улучшенная правда.
Жена-1 вернулась и мы зажили вместе.
Я не испытывал от этого дискомфорта, а дочка привыкла: всё таки это была одна и та же мама. Просто в двух версиях. Жена-2 всегда прибывала в радостном и весёлом настроении, а жена-1 наоборот.
Для подавления возможных соседских вопросов пришлось одну из них выкрасить в рыжий цвет. Теперь мы выдаём её за сестру, приехавшую из Армении.
Некоторых материализовавшихся пассажиров нам удалось пристроить. Светка только наотрез отказалсь расстаться с Чебурашкой, Карлсоном и Буратино. Я не уверен, куда делся Мальчик-с-пальчик.
Он бесследно исчез. И хотя от этого маленького поганца можно было ожидать великой пакости, я волновался, не случилось ли с ним беды.
Вообще голова моя пухла от самых приземлённых проблем. Бытовых. На содержание добавочной жены, несмотря на то, что это была та же самая, требовались деньги. Чебурашка жрал и гадил по-взрослому. Карлсон тоже не экономично расщеплял глюкозу в энергию и ни за что не соглашался перейти на кормовую свёклу. Легче всего было с Буратино - его достаточно было поливать.
Поначалу я радостно мечтал, как буду рубить баблосы, выступая с говорящим псом Гуффи. Но, представив всю возможную шумиху вокруг, я отказался от этого заманчивого плана.
В результате "длинноухий лишай", как ласково называла его жена-1, отправился на вольные хлеба. Гуффи довольно сообразительный собак, и за него мы спокойны.
Гномов я пристроил на игрушечную детскую железную дорогу - они вели себя тихо и изображали из себя технически продвинутые японские игрушки. Маленькие носатые человечки важно сидели в крошечных кабинках. По ночам, они уже пускали совсем другие составы в совсем другие туннели, но это безобразие никого не беспокоило.
Сидя на кухне и прихлёбывая несладкий чай, я задумался о самом популярном вопросе - где взять денег. Кризис, две жены, дочка и Чебурашка с Карлсоном. И все едят. А Чебурашка, так вообще только апельсины.
Где взять денег, где, где, где?!
В горьком раздумье я не заметил, как на кухне нарисовалась Светка и забралась мне под локоть. Потёрлась бархатной щёчкой о мою небритую.
И тут я почувствовал, что мой чай стал сладким!
На секунду я опешил, а потом дикая волна радости заполнила меня до краёв и, в секунду смахнув плотину, рванулась наружу.
-- Гены, - зорал я, подпрыгивая рядом с дочкой, - гены! У меня же точно есть твои гены!!! - орал я, пугая Светку.
-- Папа, какие Гены, - дёргала она меня за пояс, - крокодилы Гены? Мы возьмём крокодильчика?
-- Крокодилы, доча, крокодилы, - я подхватил её на руки, - смотри, Светк, ты же моя дочка и, значит, если я постараюсь, то мы вместе возможно сможем такого наделать...
-- Папа, отпусти, - голосом жены-1 потребовала Светлана, - я ничего не понимаю.
Тут уже на кухню подтянулась моя благоверная в двух экземплярах.
-- Слушайте все! - объявил я, - только что мне очень захотелось сладкого чая...
-- Так и налил бы сам, а то тут целый день с вами носишься, носишься, - начала жена-1, а жена-2 добавила, - сейчас налью, чего так кричать-то?
-- Да нет, - начал объяснять я этим курам, - просто я пил несладкий, а потом Светка коснулась меня и я, пожелав, наверно подсознательно сильно, сахару тут же его получил прямо в чай! Я тоже могу заделать желаемое реальным!
-- Ура-а-а-а! - завопила быстро понявшая суть Светка, - мы с папой будем делать желания! Папа какое у тебя желание? - захлопала в ладоши дочка.
-- Да ясно какое, - сказала, как сплюнула, жена-1, но не догадалась, ибо секса мне хватало теперь и так.
Спровадив жену (обе копии) смотреть её любимый тупой сериал (ну почему Светка намечтала лишь о весёлой матери, ни сделав её ни на грамм умнее), мы закрылись на кухне и приступили к экспериментам.
-- Так, принцесса, - серьёзно сказал я, - нам нужно научиться производить нечто годившееся бы на продажу.
-- Но мы же пытались, - заныла Светка, - ничего же не получилось...
Это правда, мы действительно пытались и у нас правда ни фига не вышло.
-- Но теперь нас двое, - фальшиво бодро заключил я, - давай пробовать варианты. Ну давай сначала я...
Я закрыл глаза, расслабился, взял тонкие светкины пальчики в ладонь и начал представлять то, что я люблю.
"Главное не думать о Светке, - подспудно пульсировала в голове мысль, - таких близняшек мне не потянуть."
Сумбурно, кучей, в моём сознании начали проплывать мощные зады спортивных автомобилей, с двойными глушителями, с широченными колёсами, которые совсем неожиданно сменились великолепными женскими круглыми жопами под супер узкими спинами, которые в свою очередь обратились в роскошно накрытый стол с акцентом на кавказскую кухню - сочные, истекающие жиром шашлыки покоились на куче зелени с помидорами, а свежеиспечённые, мягчайшие и горячие лепёшки уютно устроились на белоснежной хрусткой скатерти рядом с потной, ледяной, девственно прозрачной бутылкой "Русского Стандарта". Бутылёк покачивался в невесомости и говорил - "выпей меня, выпей меня"...
...видение было грубо прервано светкиным визгом. Я открыл глаза. И тоже чуть не завизжал.
На столе стояло огромное блюдо. На блюде лежала плохо оформленная попа со стоп сигналами от "Порше". Из середины конструкции выдвинулся конец хромированного глушителя, а рядом лежали какие-то говняшки на вертеле, назвать это мясом язык не поворачивался. Вся экибана источала запах укропа, но самого укропа не наблюдалось.
На светкину сирену прибежали жёны (чёрт, или всё таки жена?) и уставились на натюрморт - "Папина радость".
-- Ну тут всё ясно, и чтобы сами всё убрали, - развернулась, кривя губы, жена-1; жена-2 просто чмокнула меня в щёку и засмеялась.
-- Папа, а что это, я даже не поняла, - Светка держала сверху, транспортируемого на помойку блюда, полотенце, - о чём ты мечтал-то?
Я невразумительно пробубнил нечто, не вдаваясь в подробности - пусть она и три раза Индиго, но всё равно ещё ребёнок.
В ожидании лифта я думал о том, как тяжело целенаправлено чего-нибудь хотеть. В этот момент откылась дверь и наш, ожидающий лифта, коллектив пополнился вражеским контингентом - бабой Яной.
Морщинистая физия бывшего работника КГБ беспардонно влезла почти в самое блюдо.
-- А что это у вас? - подозрительно поинтересовалась представительница, выкованных в шестидесятых, кадров госбезопасности, залезая внушительной картофелиной носа под полотенце и натыкаясь на трубу глушителя, уходящую в то, что в моих грёзах было женским задом. Тот неожиданно активизировался и выдал порцию выхлопа (отнюдь не бензинового) в бабки-янин любопытный шнобель.
А левый поршевский стоп-сигнал показал почему-то правый поворот.
Вернувшись домой, мы продолжили наши изыскания.
-- Свет, теперь давай ты, - сел я на корточки перед маленькой волшебницей-поневоле, - видишь, если ты отвлекаешься - ничего не выходит... Надо очень точно сконце... представить то, что ты очень, ну очень, просто ОЧЕНЬ хочешь, но не персонаж из сказки, а например, шоколадку.
-- Любишь, шоколадки, - вкрадчиво наставлял девочку хитрый папа, - представь - красивые коричневые квадратики... А запах, запах какой... ооооо
Светка добросовестно зажмурила глазки и стиснула кулачки.
На столе появился грязно бурый кусок, выглядящий как пластилин, но с запахом какао. Светланка распахнула глаза, - УУУУУУ, я совсем его не такими представляла... - зелёные озёра наполнились слезами, но в это время брусок содрогнулся и пополз по столу, оставляя за собой след обкакавшейся гусеницы.
-- Э... папа, шоколад расползается, - воскликнула Светка и бросилась в детскую за Карлсоном. Этот подсевший на дешёвую водку романтик крыш жрал всё и помногу.
С лёгким тарахтением в кухню влетел Карлсон. Распространяя волны свежевыпитого и приговаривая себе под нос "закусочка... закусочка...", он как Гастелло спикировал на "шоколад", который уже был готов шлёпнуться вниз.
В два проглота справивишись с врагом, рыжий вентилятор поднялся под потолок и удовлетворённо погладил себя по животу: "Шевелится...ну ничего у нас не забалуешь".
Затем он сделал пируэт, с трудом вписался в поворот и вылетел из кухни.
Отправив дочку спать, я поплёлся на балкон. Думу думать. Сидя на ящиках со стеклотарой (жена-1: когда ты их уже сдашь, бездельник; жена-2: может выкинем эти бутылки на хрен, чтобы не валандаться со сдачей) я откинулся, закрыл глаза и задумался...
"Marlboro" тлела между пальцев, а я думал, думал, думал...
После очередной затяжки я сел прямо и затянулся ещё раз. Потом ещё. Ай, маладца, говорил я сам себе, вдыхая и задерживая в лёгких вкусный, сочный, ароматный, ни с чем не сравнимый и отнюдь не табачный дым... ведь надо было просто расслабиться и захотеть...
Светке, дабы не смущать детскую душу, было сказано, что папа отлично научился производить спичечные коробки с зелёным чаем для взрослых. О, какой это был "чай"! Амстердам бы плакал от зависти, но Карлсон не может долететь до Амстердама.
Он, неуловимый мой барыга, летает только в пределах Москвы, доставляя любителям зелёного чая "кораблики" по смехотворной цене.
Так что если, сидя дома в одиночестве или наоборот с весёлой компанией, вам пришла в голову идея коллективно посмеятся или найти нестандартное решение квадратуры круга, то не стесняйтесь, звоните и через каких-то пол-часа-час вы услышите за окном тарахтение.
Не пугайтесь, это Карлсон летит к вам с "корабликом" зелёного "чая".
Так и пошло. Днём, пока Светка грызла молочными, не до конца сменившимися ещё, зубами гранит науки, папа фантазировал. А во второй половине дня Карлсон работал. Иногда его стрёкот разлетался над городом до самого утра.
Следующие несколько месяцев прошли в покое. Даже жена-1 вдруг сменила гнев на милость, перестала ворчать и о чём-то подолгу весело трепалась сама с собой, в смысле с женой-2.
Я гадал, чем вызвано подобное, но однажды ночью случайно заметил лучик света, выбивающийся у жены-1 из под одеяла. Подкравшись, я резко сдёрнул его и обнаружил голого и мокрого Мальчика-с-пальчик с крошечной шахтёрской каской на голове с миллипусенькой горящей лампочкой над козырьком.
Этот спелеолог, мля, оказывается охмурил жену-1 и они спелись как шерочка с машерочкой. Может, он привлёк её своими размерами. Ростом он как раз чуть-чуть повыше моего среднего пальца.
В общем, ничто не омрачало наступившего равновесия, пока в один прекрасный день в дверь не позвонила властная рука закона.
Но это совсем другая история.
© LiveWrong
Страшные антикризисные сказки
Не те запасы
Один человек очень боялся кризиса. Больше остальных людей даже. А все от того, что не было у него внутренней уверенности в политическом курсе. А это уж от того, что от небольшого своего умишка телевизор он сроду не смотрел.
Тем не менее прознал боязливый человек, что стабильность рассасывается. И стал к кризису готовиться. Никаких умных советов не слушая, все по глупому только делая.
Сначала все деньги из банков забрал. Потом накупил на них евро. Потом евро на доллары поменял. А потом пошел и на все доллары (а было у него накоплено много, тыщи три почитай) накупил запасов. А запасы эти были вот какие: тушенка китайская, кукуруза французская, грибы польские, шпроты рижские.
Накупил он всего много. Заставил квартиру свою по стенкам сверху донизу. Сидит, радуется, что кризис ему нипочем теперь. Даже телевизор на радостях включил. А тут как раз по телевизору появился министр финансов. И говорит так укоризненно: «Что ж вы простые, сука, люди панику наводите. Поскупали все доллары, а теперь еще и шпроты». И так, значит, строго смотрит, будто квартиру осматривает.
Испугался «этот человек», бросился телевизор выключать, да было поздно. Припасы тайных и явных врагов не выдержали министерского взора и давай лопаться. С грохотом, с буханьем. Что твои гранаты. Всю квартиру разгромили, да и «человека этого» осколками насмерть ухайдакали. Вот так то.
А мораль той сказки очень простая: запасайте соль, сахар и крупы. Ну можно еще гречки манехо.
Победа Газпрома
Жили-были два товарища. Один был оптимист настоящий, а второй как будто сомневающийся. Но виду не показывал. И вот настал финансовый кризис американский. Стало во всем мире, кроме России, плохо. Оптимист и говорит: видишь, везде плохо, а у нас-то хорошо. А сомневающийся то ему и отвечает: у них то только сейчас стало, а у нас то и было не ахти. На том разругались они и расстались.
Оптимист пошел и на все деньги накупил акций Газпрома. А сомневающийся – китайской лапши. На следующий день обоих на работе сократили. Да так неудачно, что другой работы им не нашлось. Ни первому, ни второму. Вот сидят они по домам. Оптимист телевизор смотрит, да пиво пьет. А сомневающийся жрет свою лапшу, давится.
Прошло какое-то время. Оптимист с акциями начал голодать и слабеть. Вскорости уж и с кровати вставать перестал – все одно пульт то есть у телевизора. А сомневающийся на проклятой лапше пожелтел весь и еще больше во всем засомневался.
Еще значится времени прошло немного. Оптимист лежит в обнимку с акциями Газпрома и мечтает в бреду. Вдруг приходит к нему газовая фея натуральная и шепчет: открой краник на кухне и будет тебе счастье. Послушался оптимист, дополз до кухни, пустил газ и счастливый во сне представился.
А сомневающийся тем временем заработал себе язву и еще тринадцать болезней и помер в страшных мучениях от этой то лапши.
А мораль той сказки простая: в сложные времена нужно работать в Газпроме. Да кто ж возьмет.
Возвращение отшельника
Один человек был очень деятельный. Когда случился кризис, собрал он свои манатки и ушел в дальний лес жить натуральным хозяйством. Дом там у него дедов еще был, да. Прихватил, понятное дело, с собой припасов на первое время, ружьишко, топорик, ножичек, запас крючков и силков на зверя. Только соли взял с собой мало, лет на двадцать только.
Стал человек в лесу жить-поживать, кризиса не знать. Ни радио ни телевизора в избе у него не было, телефон мобильный за неуплату давно отключили. И ничто человека того не отвлекало от хозяйственных дел и размышлений о правильной жизни.
Поселение, конечно, оказалось делом не таким простым. Не то, что в городе. Но человек то был деятельный и все это дело преодолел-обустроил. Расчистил просеку, разбил на ней огородик, одомашнил диких кабанов. Поговаривают, правда, что с медведихой на десятом году попутался, так то поди врут.
Долго ли коротко, но кончилась у деятельного человека соль. Делать нечего. Собрался он за ней в город. Взял полмешка белых грибов, чтобы сменяться на базаре. Умылся ключевой водою, расечсал бороду, надел парадную шкуру – по всему решил при случае заневеститься. В общем собрался и пошел. Долго шел до дороги. Дошел и обалдел. Какая же дорога на Псков стала хорошая, 6 полос в каждую сторону, асфальт ровный, машин полно. Быстро пришел в город Псков. А город то не узнать – небоскребы сплошь. Развязки опять же по три уровня. «Ну, думает, вот оно как, кончился кризис то! И настала видать по Рассее жизнь новая светлая. Не обманули партия то и правительство». И так стало ему от этого радостно, что даже заплакал он. Тут подходит к нему вежливый милиционер и спрашивает так участливо: «Ни хао нимэнь ю цаньцзиньчжи?». Удивился человек, а милиционер протягивает ему салфеточку, чтобы слезы вытереть, и что-то еще на незнаком языке спрашивает.
Ничего отшельник не понял, да и по-русски даже не сообразил, как сказать. Один только рык у него вырвался. Зато работает теперь в Народном китайском зоопарке йети. Рычит, что очень это дело ему нравится.
А мораль той сказки простая: главное, чтобы кормили хорошо!
Возлюби ближнего своего
- Слава Христу, господу нашему !
- …дочь болела, никакие доктора не могли помочь, а отец Павел молитвой исцелил…
- Го-ос-по-ду помо-олимся !
- …пил, света белого не видел, отец Павел его к жизни вернул, теперь к спиртному не подходит уже год почти…
- Амии-инь !
- Надо помочь, это воздастся, благое дело – на храм православный…
Служба закончилась, прихожане расходились из церкви. Отец Павел строгим взглядом озирал паству. Он внешне больше напоминал чиновника, чем священника – уверенный голос, вальяжные жесты, надменный взгляд, аккуратно подстриженная бородка, хоть сейчас перед телекамеры – уверенным голосом рассказывать о работе с населением или достижениях за отчетный период.
Отец Павел, хоть и занимался спасением душ, неплохо разбирался в мирском. Церковь для него была работой, сан – должностью, главной целью – получение прибыли.
Придя в эту церковь, отец Павел развернул широкую деятельность. Во время проповедей и служб несколько тихих старушек в платочках – отдел по рекламе и маркетингу ООО «Церковь отца Павла» - рассказывали прихожанам о чудесных деяниях, которые силой веры и молитвы якобы совершал отец Павел. Исцеление безнадежных больных, избавление от пьянства и наркотиков, помощь в решении семейных проблем – организация отца Павла предлагала широкий спектр услуг.
К отцу Павлу подошла маленькая тихая старушка с хитрыми глазками, поклонилась и скрипящим голосом начала докладывать. Сегодня продано столько-то свечей, столько-то икон, прихожанка одна помощи просит – сын колоться начал, обещает материально помочь святому делу, начальник милиции машину новую освятить хотел – ну, этим скидка.
Дав указания старушке, отец Павел вышел из церкви, сел в свой «ниссан» и поехал в филиал своей организации – часовенку, расположенную на территории исправительной колонии. По пути остановился у старого, с облезлой штукатуркой домика, где о чем-то недолго совещался с маленьким толстым человечком с пустым лицом и стеклянными глазами. Наставив его на путь истинный и отпустив грехи, отец Павел получил от него сверток с каким-то желтовато-белым порошком, который спрятал подальше за пазуху.
Охрана пропустила «ниссан» на территорию колонии. Выйдя из машины, отец Павел перекрестился, зашел в часовенку и начал службу. Ровный бас отца Павла рокотал о том, что все люди – братья, что ближнего своего нужно возлюбить как самого себя, покаяться в грехах и впустить бога в свое сердце. Аминь.
После службы к священнику подошел накачанный громила с волчьим взглядом и кривыми зубами.
-Батя, покаяться хочу.
- Что ж, дитя мое, покайся в грехах своих, очисть душу.
Громила осклабился.
- Да ладно, батя, тут и погрешить толком не дают. Что у нас, батя, с манной небесной?
- О душе надо думать, Василий, о душе. Все суета сует и вечная суета, - с укоризной произнес священник, передавая сверток, - а ты, Василий, все о земном, о мирском…
- Молись, батя, за нас, вдруг Христос амнистию объявит – рассмеялся Василий, передав отцу Павлу другой сверток.
Выехав из колонии, отец Павел пересчитал мятые купюры из свертка. «Вот сволочь, полторы тысячи не доложил.- подумал отец Павел, - ладно, я тебе устрою содом и гоморру. Сука кривозубая !».
Зазвонил мобильник – беспокоили из церкви, напоминали о новой машине начальника милиции.
- Обождет. Я занемог, пусть завтра приедет. – ответил отец Павел. У него было запланировано другое важное дело.
«Ниссан» остановился у придорожного кафе, отец Павел, уже по-мирскому одетый в светлый костюм, вошел внутрь. За грязным столиком его ждал человек с осунувшимся, несчастным лицом.
- Здравствуйте, Павел Иванович.
- Здорово, дитя мое. Вижу, душа у тебя мается, неспокойно тебе, грехи тяжкие душу терзают? – с издевкой спросил святой отец.
- Павел Иванович… - человека перекосило. – Павел Иванович, не получилось у меня, покупатель тянет с деньгами, но я сразу отдам.
- Отдашь, куда денешься. Счетчик включаю с сегодняшнего дня, по десять в день, а то ты совсем охренел, я смотрю. Суетись давай, ищи. – отец Павел встал и пошел к выходу.
- Павел Иванович ! – с мольбой произнес человек. – Павел Иванович !
Святой отец окинул человека презрительным взглядом и не удостоил его ответом. Месяц назад этот человек, владелец небольшого магазина, пришел к нему исповедоваться. Благообразный поп мудрыми речами вызвал у человека доверие, к тому же душа у этого человека вправду маялась – человек насмерть сбил ребенка, сына главы местной администрации, и скрылся. Милиция, несмотря на все труды, так и не нашла виновника. Другой бы радовался, что удалось «соскочить», но владелец магазина плакал от горя, не мог спать, пить и есть, кусок в горло не лез. Перед глазами стояла картинка – силуэт лежащего на обочине в луже крови ребенка. Человек, как на духу, в подробностях поведал об этом случае священнику. Тот наложил на грешника епитимью – пять миллионов рублей, в противном случае убитый горем родитель узнает, кто лишил его сына. Глава администрации был человеком крутого нрава, ходили слухи о том, что он по совместительству является лидером преступной группировки, обложившей данью местных бизнесменов. Человек понял, что серьезно влип, но было уже поздно – пришлось продавать магазин.
Отец Павел приехал домой. Он жил на окраине, в двухэтажном особняке с большим земельным участком и баней. У отца Павла был свой пруд, теплицы, сад. Когда он вышел из машины, к нему подошел крепкий высокий старик в резиновых сапогах. Старик был кем-то вроде управляющего хозяйством. Под его чутким руководством силами батраков, работавших за кусок хлеба и крышу над головой, разводилась рыба, обрабатывался сад, теплицы.
Отец Павел за руку поздоровался со стариком, спросил:
- Как дела, Михалыч? Как труды ?
- Да напились сегодня, сволота, Сережка этот, новенький, сволота, принес откуда-то. Споил всех, сволота… - старик вздохнул. – Я поехал за досками, возвращаюсь – все уже как колы.
- Рожу ему разбей и гони в шею. Давай там, поумней.
- Хорошо.
Отец Павел прошел в дом, поднялся на второй этаж в спальню. На огромной кровати, прицепленная наручниками за изголовье, лежала обнаженная девушка.
- Ну что, золотко, дождалась меня? – путаясь в брюках, с нескрываемой похотью в голосе спросил отец Павел. – Сладость моя…
Девушка разрыдалась.
- Отпусти меня пожалуйста, у меня ребенок, он маленький совсем, отпусти, Христом-богом прошу… - сквозь всхлипывания произнесла девушка.
- Христом, говоришь… – с ухмылкой произнес отец Павел…
-- И больше чтобы я таких игрушек в нашей школе не видела, - толстый, как разваренная сарделька, палец светкиной учительницы закачался перед моим носом. Из озорства я хотел сделать вид, что собираюсь его откусить, но и жена-1 и жена-2 настоятельно предупреждали меня на предмет хулиганства и приводили тезис "Светлане там ещё много лет учиться".
И я вежливо дослушал этого сисястого монстра; Виктория Ивановна Рябокобылко, ведущая первый-А класс и называющая детей "эти изверги", не заслуживала у меня ни уважения, ни приязни.
Потом мы вместе шли домой и Светка клятвенно обещала никогда - (Папа, ну честное слово!!!) - не брать никого из новоприобретённых "друзей" с собой в школу.
Вчера дочка вздумала похвастать перед одноклассниками настоящим Буратино. Она не учла одного факта - мальчишка, он провёл большую часть своей жизни в виде полена в каморке пьяницы столяра, что был лучшим другом шарманщика. Из их застольных бесед и черпал свой словарь деревянный оболтус.
Всего за один день, ударными темпами, Буратино обучил весь первый А виртуозно ругаться.
Не умеющие толком читать дети с удовольствием составляли сложно подчинённые предложения с многочисленными прилагательными.
Сначала мне пришла в голову интересная мысль - ведь если книжный Буратино вроде как из Италии, то и ругаться он должен на итальянском, но потом я рассудил - если русская девочка читает русскую книжку, то для девочки все персонажи тоже русскоговорящие.
Как только Светка уверилась на сто процентов, что я больше не сержусь, то тут же достала из рюкзачка отданного педагогиней Рябокобылко (Заберёшь завтра вместе с отцом !) Буратино.
Так втроём мы и вернулись в нашу, с недавних пор очень весёлую, квартиру.
После того как был окрыт светкин феномен, прошло около месяца и кое-как все устаканились. Я, Светка, жена-1, жена-2 и прочие.
Конечно вначале жена-1 несколько обиделась и отправилась пожить со своей матерью (чур меня! чур!), но потом, здраво рассудив, что довольно глупо дуться на своего мужа, живущего с выдуманной дочкой женщиной, которая, кстати, твоя версия. Улучшенная правда.
Жена-1 вернулась и мы зажили вместе.
Я не испытывал от этого дискомфорта, а дочка привыкла: всё таки это была одна и та же мама. Просто в двух версиях. Жена-2 всегда прибывала в радостном и весёлом настроении, а жена-1 наоборот.
Для подавления возможных соседских вопросов пришлось одну из них выкрасить в рыжий цвет. Теперь мы выдаём её за сестру, приехавшую из Армении.
Некоторых материализовавшихся пассажиров нам удалось пристроить. Светка только наотрез отказалсь расстаться с Чебурашкой, Карлсоном и Буратино. Я не уверен, куда делся Мальчик-с-пальчик.
Он бесследно исчез. И хотя от этого маленького поганца можно было ожидать великой пакости, я волновался, не случилось ли с ним беды.
Вообще голова моя пухла от самых приземлённых проблем. Бытовых. На содержание добавочной жены, несмотря на то, что это была та же самая, требовались деньги. Чебурашка жрал и гадил по-взрослому. Карлсон тоже не экономично расщеплял глюкозу в энергию и ни за что не соглашался перейти на кормовую свёклу. Легче всего было с Буратино - его достаточно было поливать.
Поначалу я радостно мечтал, как буду рубить баблосы, выступая с говорящим псом Гуффи. Но, представив всю возможную шумиху вокруг, я отказался от этого заманчивого плана.
В результате "длинноухий лишай", как ласково называла его жена-1, отправился на вольные хлеба. Гуффи довольно сообразительный собак, и за него мы спокойны.
Гномов я пристроил на игрушечную детскую железную дорогу - они вели себя тихо и изображали из себя технически продвинутые японские игрушки. Маленькие носатые человечки важно сидели в крошечных кабинках. По ночам, они уже пускали совсем другие составы в совсем другие туннели, но это безобразие никого не беспокоило.
Сидя на кухне и прихлёбывая несладкий чай, я задумался о самом популярном вопросе - где взять денег. Кризис, две жены, дочка и Чебурашка с Карлсоном. И все едят. А Чебурашка, так вообще только апельсины.
Где взять денег, где, где, где?!
В горьком раздумье я не заметил, как на кухне нарисовалась Светка и забралась мне под локоть. Потёрлась бархатной щёчкой о мою небритую.
И тут я почувствовал, что мой чай стал сладким!
На секунду я опешил, а потом дикая волна радости заполнила меня до краёв и, в секунду смахнув плотину, рванулась наружу.
-- Гены, - зорал я, подпрыгивая рядом с дочкой, - гены! У меня же точно есть твои гены!!! - орал я, пугая Светку.
-- Папа, какие Гены, - дёргала она меня за пояс, - крокодилы Гены? Мы возьмём крокодильчика?
-- Крокодилы, доча, крокодилы, - я подхватил её на руки, - смотри, Светк, ты же моя дочка и, значит, если я постараюсь, то мы вместе возможно сможем такого наделать...
-- Папа, отпусти, - голосом жены-1 потребовала Светлана, - я ничего не понимаю.
Тут уже на кухню подтянулась моя благоверная в двух экземплярах.
-- Слушайте все! - объявил я, - только что мне очень захотелось сладкого чая...
-- Так и налил бы сам, а то тут целый день с вами носишься, носишься, - начала жена-1, а жена-2 добавила, - сейчас налью, чего так кричать-то?
-- Да нет, - начал объяснять я этим курам, - просто я пил несладкий, а потом Светка коснулась меня и я, пожелав, наверно подсознательно сильно, сахару тут же его получил прямо в чай! Я тоже могу заделать желаемое реальным!
-- Ура-а-а-а! - завопила быстро понявшая суть Светка, - мы с папой будем делать желания! Папа какое у тебя желание? - захлопала в ладоши дочка.
-- Да ясно какое, - сказала, как сплюнула, жена-1, но не догадалась, ибо секса мне хватало теперь и так.
Спровадив жену (обе копии) смотреть её любимый тупой сериал (ну почему Светка намечтала лишь о весёлой матери, ни сделав её ни на грамм умнее), мы закрылись на кухне и приступили к экспериментам.
-- Так, принцесса, - серьёзно сказал я, - нам нужно научиться производить нечто годившееся бы на продажу.
-- Но мы же пытались, - заныла Светка, - ничего же не получилось...
Это правда, мы действительно пытались и у нас правда ни фига не вышло.
-- Но теперь нас двое, - фальшиво бодро заключил я, - давай пробовать варианты. Ну давай сначала я...
Я закрыл глаза, расслабился, взял тонкие светкины пальчики в ладонь и начал представлять то, что я люблю.
"Главное не думать о Светке, - подспудно пульсировала в голове мысль, - таких близняшек мне не потянуть."
Сумбурно, кучей, в моём сознании начали проплывать мощные зады спортивных автомобилей, с двойными глушителями, с широченными колёсами, которые совсем неожиданно сменились великолепными женскими круглыми жопами под супер узкими спинами, которые в свою очередь обратились в роскошно накрытый стол с акцентом на кавказскую кухню - сочные, истекающие жиром шашлыки покоились на куче зелени с помидорами, а свежеиспечённые, мягчайшие и горячие лепёшки уютно устроились на белоснежной хрусткой скатерти рядом с потной, ледяной, девственно прозрачной бутылкой "Русского Стандарта". Бутылёк покачивался в невесомости и говорил - "выпей меня, выпей меня"...
...видение было грубо прервано светкиным визгом. Я открыл глаза. И тоже чуть не завизжал.
На столе стояло огромное блюдо. На блюде лежала плохо оформленная попа со стоп сигналами от "Порше". Из середины конструкции выдвинулся конец хромированного глушителя, а рядом лежали какие-то говняшки на вертеле, назвать это мясом язык не поворачивался. Вся экибана источала запах укропа, но самого укропа не наблюдалось.
На светкину сирену прибежали жёны (чёрт, или всё таки жена?) и уставились на натюрморт - "Папина радость".
-- Ну тут всё ясно, и чтобы сами всё убрали, - развернулась, кривя губы, жена-1; жена-2 просто чмокнула меня в щёку и засмеялась.
-- Папа, а что это, я даже не поняла, - Светка держала сверху, транспортируемого на помойку блюда, полотенце, - о чём ты мечтал-то?
Я невразумительно пробубнил нечто, не вдаваясь в подробности - пусть она и три раза Индиго, но всё равно ещё ребёнок.
В ожидании лифта я думал о том, как тяжело целенаправлено чего-нибудь хотеть. В этот момент откылась дверь и наш, ожидающий лифта, коллектив пополнился вражеским контингентом - бабой Яной.
Морщинистая физия бывшего работника КГБ беспардонно влезла почти в самое блюдо.
-- А что это у вас? - подозрительно поинтересовалась представительница, выкованных в шестидесятых, кадров госбезопасности, залезая внушительной картофелиной носа под полотенце и натыкаясь на трубу глушителя, уходящую в то, что в моих грёзах было женским задом. Тот неожиданно активизировался и выдал порцию выхлопа (отнюдь не бензинового) в бабки-янин любопытный шнобель.
А левый поршевский стоп-сигнал показал почему-то правый поворот.
Вернувшись домой, мы продолжили наши изыскания.
-- Свет, теперь давай ты, - сел я на корточки перед маленькой волшебницей-поневоле, - видишь, если ты отвлекаешься - ничего не выходит... Надо очень точно сконце... представить то, что ты очень, ну очень, просто ОЧЕНЬ хочешь, но не персонаж из сказки, а например, шоколадку.
-- Любишь, шоколадки, - вкрадчиво наставлял девочку хитрый папа, - представь - красивые коричневые квадратики... А запах, запах какой... ооооо
Светка добросовестно зажмурила глазки и стиснула кулачки.
На столе появился грязно бурый кусок, выглядящий как пластилин, но с запахом какао. Светланка распахнула глаза, - УУУУУУ, я совсем его не такими представляла... - зелёные озёра наполнились слезами, но в это время брусок содрогнулся и пополз по столу, оставляя за собой след обкакавшейся гусеницы.
-- Э... папа, шоколад расползается, - воскликнула Светка и бросилась в детскую за Карлсоном. Этот подсевший на дешёвую водку романтик крыш жрал всё и помногу.
С лёгким тарахтением в кухню влетел Карлсон. Распространяя волны свежевыпитого и приговаривая себе под нос "закусочка... закусочка...", он как Гастелло спикировал на "шоколад", который уже был готов шлёпнуться вниз.
В два проглота справивишись с врагом, рыжий вентилятор поднялся под потолок и удовлетворённо погладил себя по животу: "Шевелится...ну ничего у нас не забалуешь".
Затем он сделал пируэт, с трудом вписался в поворот и вылетел из кухни.
Отправив дочку спать, я поплёлся на балкон. Думу думать. Сидя на ящиках со стеклотарой (жена-1: когда ты их уже сдашь, бездельник; жена-2: может выкинем эти бутылки на хрен, чтобы не валандаться со сдачей) я откинулся, закрыл глаза и задумался...
"Marlboro" тлела между пальцев, а я думал, думал, думал...
После очередной затяжки я сел прямо и затянулся ещё раз. Потом ещё. Ай, маладца, говорил я сам себе, вдыхая и задерживая в лёгких вкусный, сочный, ароматный, ни с чем не сравнимый и отнюдь не табачный дым... ведь надо было просто расслабиться и захотеть...
Светке, дабы не смущать детскую душу, было сказано, что папа отлично научился производить спичечные коробки с зелёным чаем для взрослых. О, какой это был "чай"! Амстердам бы плакал от зависти, но Карлсон не может долететь до Амстердама.
Он, неуловимый мой барыга, летает только в пределах Москвы, доставляя любителям зелёного чая "кораблики" по смехотворной цене.
Так что если, сидя дома в одиночестве или наоборот с весёлой компанией, вам пришла в голову идея коллективно посмеятся или найти нестандартное решение квадратуры круга, то не стесняйтесь, звоните и через каких-то пол-часа-час вы услышите за окном тарахтение.
Не пугайтесь, это Карлсон летит к вам с "корабликом" зелёного "чая".
Так и пошло. Днём, пока Светка грызла молочными, не до конца сменившимися ещё, зубами гранит науки, папа фантазировал. А во второй половине дня Карлсон работал. Иногда его стрёкот разлетался над городом до самого утра.
Следующие несколько месяцев прошли в покое. Даже жена-1 вдруг сменила гнев на милость, перестала ворчать и о чём-то подолгу весело трепалась сама с собой, в смысле с женой-2.
Я гадал, чем вызвано подобное, но однажды ночью случайно заметил лучик света, выбивающийся у жены-1 из под одеяла. Подкравшись, я резко сдёрнул его и обнаружил голого и мокрого Мальчика-с-пальчик с крошечной шахтёрской каской на голове с миллипусенькой горящей лампочкой над козырьком.
Этот спелеолог, мля, оказывается охмурил жену-1 и они спелись как шерочка с машерочкой. Может, он привлёк её своими размерами. Ростом он как раз чуть-чуть повыше моего среднего пальца.
В общем, ничто не омрачало наступившего равновесия, пока в один прекрасный день в дверь не позвонила властная рука закона.
Но это совсем другая история.
© LiveWrong
Страшные антикризисные сказки
Не те запасы
Один человек очень боялся кризиса. Больше остальных людей даже. А все от того, что не было у него внутренней уверенности в политическом курсе. А это уж от того, что от небольшого своего умишка телевизор он сроду не смотрел.
Тем не менее прознал боязливый человек, что стабильность рассасывается. И стал к кризису готовиться. Никаких умных советов не слушая, все по глупому только делая.
Сначала все деньги из банков забрал. Потом накупил на них евро. Потом евро на доллары поменял. А потом пошел и на все доллары (а было у него накоплено много, тыщи три почитай) накупил запасов. А запасы эти были вот какие: тушенка китайская, кукуруза французская, грибы польские, шпроты рижские.
Накупил он всего много. Заставил квартиру свою по стенкам сверху донизу. Сидит, радуется, что кризис ему нипочем теперь. Даже телевизор на радостях включил. А тут как раз по телевизору появился министр финансов. И говорит так укоризненно: «Что ж вы простые, сука, люди панику наводите. Поскупали все доллары, а теперь еще и шпроты». И так, значит, строго смотрит, будто квартиру осматривает.
Испугался «этот человек», бросился телевизор выключать, да было поздно. Припасы тайных и явных врагов не выдержали министерского взора и давай лопаться. С грохотом, с буханьем. Что твои гранаты. Всю квартиру разгромили, да и «человека этого» осколками насмерть ухайдакали. Вот так то.
А мораль той сказки очень простая: запасайте соль, сахар и крупы. Ну можно еще гречки манехо.
Победа Газпрома
Жили-были два товарища. Один был оптимист настоящий, а второй как будто сомневающийся. Но виду не показывал. И вот настал финансовый кризис американский. Стало во всем мире, кроме России, плохо. Оптимист и говорит: видишь, везде плохо, а у нас-то хорошо. А сомневающийся то ему и отвечает: у них то только сейчас стало, а у нас то и было не ахти. На том разругались они и расстались.
Оптимист пошел и на все деньги накупил акций Газпрома. А сомневающийся – китайской лапши. На следующий день обоих на работе сократили. Да так неудачно, что другой работы им не нашлось. Ни первому, ни второму. Вот сидят они по домам. Оптимист телевизор смотрит, да пиво пьет. А сомневающийся жрет свою лапшу, давится.
Прошло какое-то время. Оптимист с акциями начал голодать и слабеть. Вскорости уж и с кровати вставать перестал – все одно пульт то есть у телевизора. А сомневающийся на проклятой лапше пожелтел весь и еще больше во всем засомневался.
Еще значится времени прошло немного. Оптимист лежит в обнимку с акциями Газпрома и мечтает в бреду. Вдруг приходит к нему газовая фея натуральная и шепчет: открой краник на кухне и будет тебе счастье. Послушался оптимист, дополз до кухни, пустил газ и счастливый во сне представился.
А сомневающийся тем временем заработал себе язву и еще тринадцать болезней и помер в страшных мучениях от этой то лапши.
А мораль той сказки простая: в сложные времена нужно работать в Газпроме. Да кто ж возьмет.
Возвращение отшельника
Один человек был очень деятельный. Когда случился кризис, собрал он свои манатки и ушел в дальний лес жить натуральным хозяйством. Дом там у него дедов еще был, да. Прихватил, понятное дело, с собой припасов на первое время, ружьишко, топорик, ножичек, запас крючков и силков на зверя. Только соли взял с собой мало, лет на двадцать только.
Стал человек в лесу жить-поживать, кризиса не знать. Ни радио ни телевизора в избе у него не было, телефон мобильный за неуплату давно отключили. И ничто человека того не отвлекало от хозяйственных дел и размышлений о правильной жизни.
Поселение, конечно, оказалось делом не таким простым. Не то, что в городе. Но человек то был деятельный и все это дело преодолел-обустроил. Расчистил просеку, разбил на ней огородик, одомашнил диких кабанов. Поговаривают, правда, что с медведихой на десятом году попутался, так то поди врут.
Долго ли коротко, но кончилась у деятельного человека соль. Делать нечего. Собрался он за ней в город. Взял полмешка белых грибов, чтобы сменяться на базаре. Умылся ключевой водою, расечсал бороду, надел парадную шкуру – по всему решил при случае заневеститься. В общем собрался и пошел. Долго шел до дороги. Дошел и обалдел. Какая же дорога на Псков стала хорошая, 6 полос в каждую сторону, асфальт ровный, машин полно. Быстро пришел в город Псков. А город то не узнать – небоскребы сплошь. Развязки опять же по три уровня. «Ну, думает, вот оно как, кончился кризис то! И настала видать по Рассее жизнь новая светлая. Не обманули партия то и правительство». И так стало ему от этого радостно, что даже заплакал он. Тут подходит к нему вежливый милиционер и спрашивает так участливо: «Ни хао нимэнь ю цаньцзиньчжи?». Удивился человек, а милиционер протягивает ему салфеточку, чтобы слезы вытереть, и что-то еще на незнаком языке спрашивает.
Ничего отшельник не понял, да и по-русски даже не сообразил, как сказать. Один только рык у него вырвался. Зато работает теперь в Народном китайском зоопарке йети. Рычит, что очень это дело ему нравится.
А мораль той сказки простая: главное, чтобы кормили хорошо!
Возлюби ближнего своего
- Слава Христу, господу нашему !
- …дочь болела, никакие доктора не могли помочь, а отец Павел молитвой исцелил…
- Го-ос-по-ду помо-олимся !
- …пил, света белого не видел, отец Павел его к жизни вернул, теперь к спиртному не подходит уже год почти…
- Амии-инь !
- Надо помочь, это воздастся, благое дело – на храм православный…
Служба закончилась, прихожане расходились из церкви. Отец Павел строгим взглядом озирал паству. Он внешне больше напоминал чиновника, чем священника – уверенный голос, вальяжные жесты, надменный взгляд, аккуратно подстриженная бородка, хоть сейчас перед телекамеры – уверенным голосом рассказывать о работе с населением или достижениях за отчетный период.
Отец Павел, хоть и занимался спасением душ, неплохо разбирался в мирском. Церковь для него была работой, сан – должностью, главной целью – получение прибыли.
Придя в эту церковь, отец Павел развернул широкую деятельность. Во время проповедей и служб несколько тихих старушек в платочках – отдел по рекламе и маркетингу ООО «Церковь отца Павла» - рассказывали прихожанам о чудесных деяниях, которые силой веры и молитвы якобы совершал отец Павел. Исцеление безнадежных больных, избавление от пьянства и наркотиков, помощь в решении семейных проблем – организация отца Павла предлагала широкий спектр услуг.
К отцу Павлу подошла маленькая тихая старушка с хитрыми глазками, поклонилась и скрипящим голосом начала докладывать. Сегодня продано столько-то свечей, столько-то икон, прихожанка одна помощи просит – сын колоться начал, обещает материально помочь святому делу, начальник милиции машину новую освятить хотел – ну, этим скидка.
Дав указания старушке, отец Павел вышел из церкви, сел в свой «ниссан» и поехал в филиал своей организации – часовенку, расположенную на территории исправительной колонии. По пути остановился у старого, с облезлой штукатуркой домика, где о чем-то недолго совещался с маленьким толстым человечком с пустым лицом и стеклянными глазами. Наставив его на путь истинный и отпустив грехи, отец Павел получил от него сверток с каким-то желтовато-белым порошком, который спрятал подальше за пазуху.
Охрана пропустила «ниссан» на территорию колонии. Выйдя из машины, отец Павел перекрестился, зашел в часовенку и начал службу. Ровный бас отца Павла рокотал о том, что все люди – братья, что ближнего своего нужно возлюбить как самого себя, покаяться в грехах и впустить бога в свое сердце. Аминь.
После службы к священнику подошел накачанный громила с волчьим взглядом и кривыми зубами.
-Батя, покаяться хочу.
- Что ж, дитя мое, покайся в грехах своих, очисть душу.
Громила осклабился.
- Да ладно, батя, тут и погрешить толком не дают. Что у нас, батя, с манной небесной?
- О душе надо думать, Василий, о душе. Все суета сует и вечная суета, - с укоризной произнес священник, передавая сверток, - а ты, Василий, все о земном, о мирском…
- Молись, батя, за нас, вдруг Христос амнистию объявит – рассмеялся Василий, передав отцу Павлу другой сверток.
Выехав из колонии, отец Павел пересчитал мятые купюры из свертка. «Вот сволочь, полторы тысячи не доложил.- подумал отец Павел, - ладно, я тебе устрою содом и гоморру. Сука кривозубая !».
Зазвонил мобильник – беспокоили из церкви, напоминали о новой машине начальника милиции.
- Обождет. Я занемог, пусть завтра приедет. – ответил отец Павел. У него было запланировано другое важное дело.
«Ниссан» остановился у придорожного кафе, отец Павел, уже по-мирскому одетый в светлый костюм, вошел внутрь. За грязным столиком его ждал человек с осунувшимся, несчастным лицом.
- Здравствуйте, Павел Иванович.
- Здорово, дитя мое. Вижу, душа у тебя мается, неспокойно тебе, грехи тяжкие душу терзают? – с издевкой спросил святой отец.
- Павел Иванович… - человека перекосило. – Павел Иванович, не получилось у меня, покупатель тянет с деньгами, но я сразу отдам.
- Отдашь, куда денешься. Счетчик включаю с сегодняшнего дня, по десять в день, а то ты совсем охренел, я смотрю. Суетись давай, ищи. – отец Павел встал и пошел к выходу.
- Павел Иванович ! – с мольбой произнес человек. – Павел Иванович !
Святой отец окинул человека презрительным взглядом и не удостоил его ответом. Месяц назад этот человек, владелец небольшого магазина, пришел к нему исповедоваться. Благообразный поп мудрыми речами вызвал у человека доверие, к тому же душа у этого человека вправду маялась – человек насмерть сбил ребенка, сына главы местной администрации, и скрылся. Милиция, несмотря на все труды, так и не нашла виновника. Другой бы радовался, что удалось «соскочить», но владелец магазина плакал от горя, не мог спать, пить и есть, кусок в горло не лез. Перед глазами стояла картинка – силуэт лежащего на обочине в луже крови ребенка. Человек, как на духу, в подробностях поведал об этом случае священнику. Тот наложил на грешника епитимью – пять миллионов рублей, в противном случае убитый горем родитель узнает, кто лишил его сына. Глава администрации был человеком крутого нрава, ходили слухи о том, что он по совместительству является лидером преступной группировки, обложившей данью местных бизнесменов. Человек понял, что серьезно влип, но было уже поздно – пришлось продавать магазин.
Отец Павел приехал домой. Он жил на окраине, в двухэтажном особняке с большим земельным участком и баней. У отца Павла был свой пруд, теплицы, сад. Когда он вышел из машины, к нему подошел крепкий высокий старик в резиновых сапогах. Старик был кем-то вроде управляющего хозяйством. Под его чутким руководством силами батраков, работавших за кусок хлеба и крышу над головой, разводилась рыба, обрабатывался сад, теплицы.
Отец Павел за руку поздоровался со стариком, спросил:
- Как дела, Михалыч? Как труды ?
- Да напились сегодня, сволота, Сережка этот, новенький, сволота, принес откуда-то. Споил всех, сволота… - старик вздохнул. – Я поехал за досками, возвращаюсь – все уже как колы.
- Рожу ему разбей и гони в шею. Давай там, поумней.
- Хорошо.
Отец Павел прошел в дом, поднялся на второй этаж в спальню. На огромной кровати, прицепленная наручниками за изголовье, лежала обнаженная девушка.
- Ну что, золотко, дождалась меня? – путаясь в брюках, с нескрываемой похотью в голосе спросил отец Павел. – Сладость моя…
Девушка разрыдалась.
- Отпусти меня пожалуйста, у меня ребенок, он маленький совсем, отпусти, Христом-богом прошу… - сквозь всхлипывания произнесла девушка.
- Христом, говоришь… – с ухмылкой произнес отец Павел…
Ctrl
Enter
Заметили ошЫбку
Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии (0)